little mute
Дживс положил ракушку с Кипра на столик у кровати. Перед сном он долго сидел, прижав ее к уху, и слушал шум моря, смех Берти, фальшивую, но прекрасную мелодию, которую выводили уличные музыканты, их разговор перед отъездом.
Дживс прекрасно понимал - ему не в чем себя упрекнуть. Вспоминая свои слова, он снова и снова соглашался с каждой фразой: да, «поддерживать подобного рода отношения в высшей степени непрофессионально с его стороны», да, «они не смогут делить не только кров, но и постель» и, конечно же, «классовые различия и неприятие общества…» Словом, ничего больше не будет. Ничего. От этого «ничего» на сердце наваливалась невыносимая тяжесть, он так и уснул – ощущая груз на груди.
К середине ночи груз почему-то сместился значительно ниже, Дживс завозился и открыл глаза. Берти сопел во сне, уткнувшись носом в его шею и, как обычно, закинув ногу ему на бедро. Дживс осторожно повернул голову, вдыхая запах йода, соли и ветра в волосах Берти, и снова заснул. Даже во сне он не переставал улыбаться.
Дживс прекрасно понимал - ему не в чем себя упрекнуть. Вспоминая свои слова, он снова и снова соглашался с каждой фразой: да, «поддерживать подобного рода отношения в высшей степени непрофессионально с его стороны», да, «они не смогут делить не только кров, но и постель» и, конечно же, «классовые различия и неприятие общества…» Словом, ничего больше не будет. Ничего. От этого «ничего» на сердце наваливалась невыносимая тяжесть, он так и уснул – ощущая груз на груди.
К середине ночи груз почему-то сместился значительно ниже, Дживс завозился и открыл глаза. Берти сопел во сне, уткнувшись носом в его шею и, как обычно, закинув ногу ему на бедро. Дживс осторожно повернул голову, вдыхая запах йода, соли и ветра в волосах Берти, и снова заснул. Даже во сне он не переставал улыбаться.
)))) Вчера ночью, когда он придумывался, он вообще был жуткий, но потом я самую страшную часть сюжета заспала и получилось, что получилось)))
Рада, что понравилось)))